Творчество В.Вигмана.

В историю советского спорта Володя ОДИНЦОВ вошел не потому, что стал чемпионом мира, а как раз потому, что им не стал. И угодил он в эту самую историю исключительно благодаря преданности друзьям, потрепанной книжке "Три мушкетера" и легкомысленному отношению к закуске.

Итак, жил в городе Ижевске Володя Одинцов, юноша нелюдимый и замкнутый. Но за хмурым его взглядом крылась добрая душа и поразительный шашечный талант.

Россия -- для тех, кто уже позабыл, -- страна по преимуществу северная. А Ижевск промыслом Божьим расположен непосредственно на севере этой северной страны. Редкая птица там в советские времена не была занята в военно-промышленном комплексе. У вокзала висел вызывающий транспарант "Ленин, партия, комсомол -- аслы!", что, даже принимая во внимание особенности удмуртского языка, тянуло на
приличный срок. А еще, как заметил мой наблюдательный друг Олег Хлебников, Ижевск -- город, по которому великая лыжница Галя Кулакова ходила без лыж.

Естественно, в таких суровых климатических и экономических условиях Одинцов вырос человеком молчаливым. И хотя в графе "какими языками владеете?" он неизменно писал -- "русским", из цензурных выражений в володином лексиконе преобладали два: "Налей" и "Дай закурить".

Утверждать, что второй герой этой новеллы Калман Шульман своим богатым словарным запасом обязан безоблачному небу и экономическому процветанию, я не берусь. Родился и вырос Калман в Риге, которая, как известно, тоже скорее на севере, чем на юге. ВПК не обошел стороной и сей город, здесь был свой транспарант "Lai dzivo Lenins, partija, komjaunatne!", и в тролейбусе ездила баскетбольная звезда Уля Семенова.

Калман тоже был шашистом, правда, не таким угрюмым и талантливым, как Володя. Изредка их пути пересекались на всесоюзных турнирах. Но после того, как Калман уехал на историческую родину, отношения между ними сами собой затухли.

И вот канун тысяча девятьсот, чтобы не соврать, семьдесят восьмого года, Рождество, иллюминированный Амстердам, отель "Краснопольски", привольно раскинувшийся аккурат на центральной площади Дам -- лицом к Королевскому дворцу, задом -- к знаменитым кварталам "красных фонарей". Но не для того комсомолец Одинцов прилетел в Голландию, чтобы шляться по борделям и наслаждаться "Хейнекеном". Девок и "Жигулевкого" ему и в Ижевске хватало. В Амстердам Одинцова направили защищать честь СССР в юношеском чемпионате мира.

У Израиля, понятное дело, тоже есть своя честь. И ее, как вы, наверное, догадываетесь, прибыл отстаивать Шульман.

В Амстердаме и состоялась историческая встреча наших героев. Нельзя сказать, что на торговой улице Калверстраат они бросились друг другу в объятия. Но даже их безобидное рукопожатие вызвало у тренера сборной Союза Н.С. состояние, близкое к обморочному. Уж кто-кто, а Н.C. знал, что общение с представителем Израиля в Москве приравнивалось к вооруженному ограблению члена Политбюро. О чем он и поспешил напомнить своему подопечному. Подопечный мрачно изрек: "Дай закурить" и разорвал дипломатические отношения с гражданином недружественного государства. На людях. Вечерами же, когда утомленный тренировочным процессом и крикливыми витринами загнивающего Запада Н.C. отправлялся на боковую, Володя совершал государственное преступление, дегустируя с Калманом и сверстниками из разных стран неведомые в Ижевске напитки. При этом по утрам Одинцов, движимый исключительно патриотизмом, повергал в турнирном зале одного за другим своих новых приятелей. Что еще больше притупляло бдительность Н.C.

И вот она наступила -- ночь великого гуманистического триумфа Одинцова. Назавтра ему предстоял решающий поединок за золотую медаль с голландцем Бауке Бисом. Вдруг у мирно посапывавшего отеля раздался пронзительный свист...

Здесь моя лира умолкает, уступая место военной трубе Н.C.

"Я высунулся в окно. У гостницы бесновались голландец Бис, бразилец Круз и израильтянин Шульман, -- докладывал позже в Спорткомитете уязвленный тренер. -- Я бросился к номеру Одинцова, но его и след простыл. Не смыкая глаз, я прождал его до утра. На рассвете в коридоре раздался страшный грохот, сопровождаемый отборным матом. Это представитель Израиля Калман Шульман тащил на себе представителя СССР Владимира Одинцова, причитая: "... твою мать, какой же ты тяжелый!"

Такова спортивная жизнь. Одинцов проиграл Бису. Он не стал чемпионом мира. В списках выездных против его фамилии был поставлен жирный крест. Уверен, что, когда Володя в своем Ижевске узнал об этом, он лишь вымолвил: "Налей" и закурил "примину". А потом одарил мир своей редкой улыбкой. Потому что "Трех мушкетеров" он всегда предпочитал Уставу ВЛКСМ.

webmaster